Волк. Стая - Страница 12

– Почему знакомо, сьере дель Парда? До того, как попасть в армию, я работал молотобойцем в Симсе. Мой хозяин был гильдейским мастером. Так что в этом… – хлопаю по ружью, – я немного разбираюсь.

– В оружии?

А, пропадать, так с музыкой!

– В механике, сьере инженер. Мой мастер хоть и был всего третьего разряда, мечтал перейти в высшую категорию. И имел в своём доме много старинных книг. И не жадничал. Всегда разрешал мне читать их.

Дож смотрит мне в глаза.

– Допустим. Но вот вы упомянули, что разбираетесь в механике.

– Не то чтобы очень, сьере, но понять, как устроен механизм, могу. Здесь, как я вижу, используется нечто похожее на стрелы. Только очень маленькие. Разве такая может поразить человека? Тем более в доспехе?

Удачный ход! Главное – отвлечь. Забыв обо всём, дель Парда разражается целой лекцией по термодинамике и свойствам газов. Но я не забываю сделать ошеломлённое лицо, слушая его откровения, а сам шарю глазами по стене: ружья. Нет, винтовки. Но самое интересное, что везде один калибр. На глаз – миллиметров десять. Не меньше. Зато однозарядные. Всё верно. При нынешнем уровне техники достичь достаточно точной обработки, чтобы сделать многозарядное оружие, очень сложно. Да и тут гарантированно будут проблемы со взаимозаменяемостью. Другое дело – однозарядное оружие. Здесь проблемы с подбором решить куда легче. Далее – винтовки разного назначения: кавалерийские карабины, с более коротким стволом. Обычные пехотные, стандартного размера. А вот это – явно снайперский образец! Тщательная отделка, длинный, почти в полтора раза длиннее обычного, ствол. И – пистолеты, точнее, револьверы. Тут, похоже, все сложности решены. Потому что я вижу барабан с кучей камер. А! Значит, они обошли эту проблему! Сделав пороховой заряд именно в камере. Далеко не попадёт, но в рукопашной шесть-семь выстрелов подряд могут решить кучу проблем…

Дож выдыхается и хватает меня за руку:

– Идёмте со мной, Серг! Мне нужно показать вам одну интереснейшую вещичку! Может, что и посоветуете свежим глазом?

Глава 4

Вот уж воистину: язык мой – враг мой. Зацепился наскоро придуманной легендой, теперь расхлёбываю. Не знаю, за какие ниточки дёрнул Дож, но теперь я сижу в испытательном отделе и мучаюсь над дальнейшими изменениями в конструкции винтовки.

Как я и думал, инженер создал действительно нарезную винтовку. Однозарядную, с бумажным патроном и свинцовой пулей типа Минье, врезающейся в четыре нареза ствола. Массивный затвор, точная подгонка всех деталей. В принципе улучшать-то и нечего. Но при изготовлении выходит слишком много брака, фактически сейчас заводы производят новое оружие поштучно, единичными экземплярами, доводя каждое изделие вручную при помощи напильников и надфилей. Мрак! И ничего не поделаешь – просто невозможно изготовить лучше на имеющихся станках. Хотя… Может, и возможно?

И вот уже половину дня я брожу по цеху, где полсотни токарей вытачивает узлы оружия. Что-то брезжит в уме, но никак не могу сообразить. И тут – словно удар молнии! Подхожу к стоящему в углу цеха большому баку с водой, зачёрпываю полную кружку и ставлю на один из станков. Мастер с удивлением смотрит на меня, но я делаю ему знак – продолжай работу. Вода в сосуде трясётся и выплёскивается. Значит, проблем две: либо неуравновешенность самого станка, либо тот закреплён недостаточно жёстко. Дожидаюсь, пока токарь закончит работу. Он вынимает новенькую блестящую деталь из патрона, но я останавливаю его:

– Запусти машину вхолостую.

Пожав в недоумении плечами, тот включает привод, перекидывая приводной ремень на вал. Патрон начинает вращаться.

– Быстрее.

Команда исполняется.

– Ещё.

Всё нормально.

– Ещё быстрей! Максимальная скорость!

Очертания патрона размазываются, но всё в пределах нормы. Наклоняюсь, снимаю щиток, установленный внизу, и у меня отвисает челюсть: массивные станины станка стоят просто на каменном полу! Они совершенно не закреплены! Твою ж…

Киваю мастеру, что тот может продолжать, и отхожу в сторону. Надо попробовать. Чуть ли не бегом устремляюсь к Дожу. Тот, как обычно, занят по горло кучей чертежей и посетителей, дерущих глотки друг на друга, но я рявкаю командным голосом:

– Молчать!

Гробовая тишина воцаряется в мгновение ока. Добавляю обычным голосом:

– Допуски…

Мгновенно бумаги летят в сторону, а дель Парда неверящим взглядом смотрит мне в лицо:

– Неужели?!

– Не до конца, но значительно.

Я доволен, потому что проблема решилась элементарно. Мы всей толпой спешим в цех, где я демонстрирую фокус с водой. Затем переходим к другому станку, третьему – везде одна и та же картина: если без нагрузки, то станок работает почти идеально. А стоит только поставить болванку, как сразу начинается…

Недолго думая Дож приказывает закрепить станки, и работа в цехе останавливается. Откуда ни возьмись появляются рабочие, начинается сверление станин, в камне пола бьют дыры, волокут цемент, песок, воду. Соображаю, что надо уходить, чтобы не мешать, но дель Парда меня не отпускает. Еле-еле вытаскиваю его наружу, объясняя, что раствору надо схватиться. А это – минимум сутки. Потом уже сажать анкерные болты, которые тут же приходится изобразить в его блокноте на ходу. Всё-таки Дож прирождённый механик! Идею схватывает на лету и отдаёт приказ кому-то из своих подчинённых, вместе с безжалостно выдранным из книжки листком. Потом спохватывается и велит мне отдыхать, чем я с удовольствием и занимаюсь весь вечер и всю ночь.

Надо сказать, что когда главный инженер давил на свои кнопочки, то, видимо, исключительно удачно, потому что я попал жить не в казарму, а в общежитие для прикомандированных. Причём на территории самого завода, где военных, кроме охраны, не было вовсе. Если не считать тех, кто приезжал за оружием и другими вещами, необходимыми на войне. Так что жил я фактически как гражданский. Приходил с утра, занимал место в выделенном мне кабинетике в здании конторы, затем решал поставленные передо мной задачи. Спустя месяц получил первое жалованье и обалдел – деньги, по этим временам, неслыханные: целых двенадцать двойных фиори. Увесистых золотых кругляшков, новеньких, только с монетного двора. Сумма невероятная для простого сержанта. Подумав, что произошла ошибка, пришёл к Дожу. Но тот мгновенно мне всё разъяснил. Первое: я служу в номерной части. А там жалованье куда выше стандартного для сержантского состава. На несколько чинов. Второе: я прикомандирован к заводу. Следовательно, работаю как наёмный рабочий, поэтому получаю зарплату. Третье: он лично очень доволен исполнением мной поставленных задач, поэтому счёл нужным поднять мне жалованье, как остро необходимому специалисту. Так что мне оставалось только кивнуть и выйти. Вот тебе и разница между зарплатой у старика Хольса и имперским вознаграждением. М-да. Так что я пришёл в гостиницу, завалился в номер, где переоделся, и спустился пообедать. После чего снова пришёл к себе и завалился спать…